Об этом начинают говорить всякий раз, когда где-то на планете террористы, называющие себя «исламскими» совершают очередное злодеяние. Сентябрь буквально наполнен черными датами: два года назад — взрывы в Москве и Волгодонске, в 1972 году — в Мюнхене расстреляна олимпийская сборная Израиля. Дополнительную основателность таким разговорам придает то, что практически все громкие акты террора в новейшей истории совершены группами, так или иначе имеющими отношение к ваххабизму — наиболее радикальному экстремистскому крылу ислама. К настоящему времени в мире почти не осталось других террористов — исключением являются лишь боевики «Ирландской республиканской армии» в Великобритании и баскские сепаратисты в Испании (и те и другие — католики). Изучая первоисточники ислама, Коран и некоторые другие книги, вы не найдете там жестокости и призывов к насилию. И действительно: ислам — одна из самых поэтичных и «любвеобильных» религий мира. Простые жители мусульманских стран, очень часто даже неграмотные, сами попросту не могут разобраться в собственной религии, и толкователи, проповедники так или иначе появляются. Увы, темное кое-где в исламе постепенно вытесняло светлое. Утонченность уступала место жесткости, жар южных душ воплощался в ненависть. После средневекового расцвета начался упадок и раздоры. И здесь сыграли свою роль две особенности. Во-первых, ислам не предполагает посредника между Всевышним и верующим. Потому любые толкования священных книг не могут быть обязательны, не отменяют возможности других толкований. А сами священные книги настолько туманны и запутанны, что простор для толкований огромный. В исламе нет ересей — есть лишь разные течения. Простые жители мусульманских стран, очень часто даже неграмотные, сами попросту не могут разобраться в собственной религии, и толкователи, проповедники так или иначе появляются. В тех же строках Корана, где Джаладдин Руми видел призыв к любви («У всех людей Бог един»), какой-нибудь бен Ладен читает призыв к джихаду («Бог един, и потому всех неверных надо истреблять»). Страшен не ислам, а некоторые его толкователи.