На вопросы информационно-аналитического агентства «УралБизнесКонсалтинг» ответил предприниматель, кандидат в депутаты Палаты представителей Законодательного собрания Свердловской области Яков Невелев.

— Яков Петрович, как Вы пришли в частный бизнес?

— Более 25 лет я работал в структурах «Газпрома». Со временем появилось желание реализоваться в собственном деле. Мои партнеры предложили мне стать акционером ряда обществ, мне это показалось интересным.

При этом, я следовал определенной стратегии: становился акционером небольших предприятий, еще не вышедших на открытый рынок. Меня интересовали акционерные общества в состоянии, близком к банкротству, но имеющие определенную «изюминку», потенциал для развития. Для меня было важно превратить их в прибыльный, развивающийся бизнес. Кроме того, все они были строительного профиля: сам я по образованию инженер-строитель и в этой сфере разбираюсь..

— Можете рассказать об этих проектах подробнее?

—Первым приобретенным предприятием стал Шадринский завод ограждающих конструкций — ОАО «ЗОК». Сначала стал владельцем 30 % акций предприятия, а в течение следующих двух лет нарастил свой пакет до контрольного. До этого на заводе было 4 основных группы акционеров. Это были люди, которые достаточно случайно стали собственниками акций, не разбирались в специфике работы предприятия и, кроме того, не могли прийти к согласию. В результате завод просто простаивал.

Достаточно отметить, что в советское время ЗОК производил порядка 25 тысяч тонн ограждающих конструкций, на нем трудилось около 1 000 человек. На момент моего вхождения в состав акционеров завода он за год выпустил всего 20 тонн металлоконструкций — более чем в тысячу раз меньше, чем в свои лучшие годы. Штат сократился до 80 человек — работников котельной и охраны. Завод жил только за счет котельной и подстанции, которые питали коммунальное хозяйство нескольких соседних жилых районов Шадринска. Большая часть площадей сдавалась в аренду.

Сейчас предприятие вернулось к профильной деятельности. В 2007 году завод произвел продукции на более чем 122 миллиона рублей. Металлоконструкций было произведено более двух с половиной тысяч тонн, еще около тысячи тонн панелей. Собрана и запущена линия для производства сварной балки производительностью 1 000 тонн в месяц. Налаживается производство домов из клееного бруса. Количество рабочих увеличилось до 370 человек. В следующем году мы планируем как минимум удвоить объемы производства. Конечно, до советских показателей нам пока далеко, но думаю, и они будут достигнуты уже в ближайшие годы.

В 2005 году я стал акционером ОАО «Нефтегазвзрывпромстрой», головной филиал которого расположен в Уфе. В советское время это был лучший в стране строительный трест, который занимался буровзрывными работами. Но при приватизации часть филиалов самостоятельно акционировались, производственные связи распались. Трест влачил жалкое существование. Основные фонды были изношены на 90 %, предприятие просто не имело заказов. Но было сохранено главное — высококлассные технические кадры: горные инженеры, специалисты по буровым машинам, взрывотехники. Были сохранены и лицензии на проведение взрывных работ: достаточно отметить, что это единственная организация в России, которая может осуществлять работы по трубопроводному транспорту без подводно-технических взрывов.

В 2005 году я пришел на это предприятие и начал им заниматься. Был обновлен технический парк: к имевшимся 90 машинам мы за два года в лизинг и в кредит приобрели еще 140 единиц, в том числе более 10 импортных машин японской фирмы «Хурокава», 30 буровых станков УРБ-2 нашего свердловского завода. На предприятии сейчас работает 320 человек, по всей стране существует 10 обособленных подразделений. Средняя зарплата на предприятии составляет 24 тысячи рублей, это вторая зарплата в строительном комлексе по всей Башкирии.

В результате в 2005 году объем строительно-монтажных работ был 100 миллионов рублей, в 2006-м — 210 миллионов, в 2007-м — 313 миллионов рублей. По итогам 2008 года мы планируем выйти на цифру в 585 миллионов. Рост, как вы видите, в разы.

Нам удалось расширить свою географию практически на всю территорию России. Сейчас «Нефтегазвзрывпромстрой» работает в Сочи, Новороссийске, Геленжике, Якутске, Тынде, Уренгое, в Башкирии, Оренбургской области, на БАМе. Предприятие вошло в первую тройку по России.

Третий крупный бизнес — это челябинский институт «Агропромпроект». С этим институтом я сталкивался, еще работая в «Газпроме», тогда он произвел на меня очень хорошее впечатление. Институт мне понравился, я понял, что это достаточно серьезный бизнес. Конечно, с течением времени он растерял часть своих специалистов, производственные площади сдавались в аренду, средний возраст специалистов составлял 58 лет. Непосредственно проектировщиков оставалось порядка 80 человек. Зарплата составляла 5 тысяч рублей.

После того как я приобрел контрольный пакет акций института, я сам пошел туда работать генеральным директором. Значительные средства были вложены в приобретение новых компьютеров, современного лицензионного программного обеспечения.

В 2005 году институт произвел проектно-исследовательских работ на 27 миллионов рублей, в 2006-м — 54 миллиона, в 2007 году мы вышли на цифру в 80 миллионов. Полностью сформирован пакет заказов на 2008 год.

Сейчас в институте работает 210 проектировщиков. После того как мы подняли зарплаты на достойный уровень (сейчас средняя зарплата около 18 тысяч рублей) к нам пошла молодежь. Институт вошел в первую тройку крупнейших проектных технических организаций Челябинской области. Сейчас мы являемся проектировщиком выноса деревни Муслимово, находящейся в зоне радиоактивного поражения после аварии на «Маяке». Ведутся работы по проектам жилых и промышленных объектов.

Вот три моих основных бизнеса на настоящий момент. Везде мне удалось превратить близкие к банкротству предприятия в преуспевающие структуры. Везде растут объемы производства, появляются новые рабочие места, увеличивается зарплата. «Нефтегазвзрывпромстрой» сертифицирован по международной системе менеджмента качества ISO 9001:2001, Завод ограждающих конструкций и Агропромпроект заканчивают такую сертификацию. Все наши бизнесы абсолютно прозрачны, зарплату мы платим только «в белую», налоги отчисляем в полном объеме, погасили все задолженности перед бюджетом.

— Какие новые проекты Вы собираетесь реализовать в ближайшее время?

— Достаточно давно у меня появилась идея создать систему так называемых «доходных домов» — жилого комплекса, квартиры в котором сдавались бы в долгосрочную аренду. Сейчас мы серьезно готовимся к реализации этого проекта в Екатеринбурге, готовы выступить в качестве заказчика строительства и девелопера, впоследствии — создать управляющую компанию, которая занималась бы обслуживанием этих домов.

Идея эта не нова: из доходных домов состоит значительная часть «исторического Петербурга», да и в Екатеринбурге таких домов немало сохранилось в старой части города. В то же время потребность в подобном жилье огромна: существует целый слой людей, которые нуждаются в улучшении жилищных условий, но из-за неадекватно высоких цен на жилье не могут себе позволить купить квартиру. Это направление бизнеса представляется мне очень перспективным.

Мы предполагаем строить многоквартирные панельные многоэтажки с небольшими по площади одно-, двух- и трехкомнатными квартирами. Это будет не элитное, а экономичное жилье, именно то, что нужно людям, ищущим квартиру для аренды. Проекты таких домов уже готов разрабатывать наш институт «Агропромпроект». В качестве подрядчиков мы намерены привлекать местные строительные компании. Такой проект, по нашим оценкам, должен самоокупиться в 10-12 лет.

Сейчас мы изучаем строительные площадки, которые могли бы быть приобретены нами для осуществления подобного объекта. Но пока нас отпугивают цены и технические условия, выдвигаемые администрацией города. Дело в том, что инженерные нагрузки и обременения на каждый дом очень велики — они составляют 25—30 миллионов рублей. При таких условиях арендная ставка в таких домах будет чрезмерно высока, люди просто не смогут их снимать.

Мы готовы к диалогу с администрацией города. Мне кажется, что предлагаемый проект очень нужен Екатеринбургу, он обладает повышенной социальной значимостью. Поэтому мне кажется, что нам надо договариваться с администрацией о том, чтобы под такие проекты инженерная нагрузка была снижена, а арендная плата за землю не очень высока. Готовы мы и к совместным проектам с муниципальными и областными властями. Например, если город предоставит нам площадку бесплатно, по окончании строительства мы готовы будем передать ему часть квартир для расселения бюджетников — врачей, милиционеров, других нуждающихся категорий.

— Яков Петрович, есть ли у Вас некие принципы, на которых Вы строите свой бизнес? Как Вы видите свою роль в бизнесе?

— Главный принцип для меня — это порядочность и честность. Именно он положен в основу всего моего бизнеса. С непорядочными людьми я не работаю по определению. Если человек когда-нибудь обманул своих партнеров, то он может сделать это и снова, а так рисковать неоправданно. Это краеугольный камень моих отношений с людьми.

Дело в том, что все мои предприятия достаточно удалены друг от друга. Сам я живу в Екатеринбурге, а бизнесы находятся в Шадринске, Уфе, Челябинске. С директорами предприятий я работаю на доверии, не вмешиваюсь в их текущую хозяйственную деятельность, полностью перепоручаю им все текущие вопросы.

При этом со всеми директорами мы поддерживаем дружеские и товарищеские отношения. Все мы — ровесники. И доверие мое основано в том числе и на том, что все они получают достойную заработную плату, такую, чтобы у них не возникало искушения обогащаться за счет вверенных им предприятий.

Тут же и ответ о моей роли в бизнесе: я организатор и стратег, я занимаюсь вопросами стратегического развития бизнеса. Я создал команду единомышленников и поддерживаю её в рабочем состоянии. В текущую работу предприятий я не вмешиваюсь, считаю, что это просто неправильно. Во-первых, это физически невозможно: на некоторых своих предприятиях я появляюсь 1—2 раза в месяц. Да и не имею к этому особого интереса: это прошедший этап моей деятельности.

— В чем Вы видите сейчас основные вызовы бизнесу, главные проблемы, мешающие его развитию?

— Главная проблема, которая стоит перед любым развивающимся бизнесом — это стоимость заемных средств. Нам очень сложно кормить банки. Дело в том, что в строительной сфере, например, норма прибыли определяется государством и составляет 8-12 %. А ставка по кредиту начинается от 17 %, а ведь нужно не только платить проценты, но и погашать основное тело кредита. Как в таких условиях развиваться на заемные средства — непонятно. И пока ставки не станут ниже, рост бизнеса будет серьезно тормозиться.

Нынешний мировой кризис ликвидности сделал процесс получения заемных средств еще более сложным и дорогим. Повышение ставок приводит к тому, что для все большего числа предпринимателей кредиты становятся просто невыгодными.

Вторая проблема — размер НДС. Но в этой сфере мы можем надеяться на определенные изменения, государство демонстрирует шаги, направленные на снижение этого налога.

Остальные проблемы, на мой взгляд, не столь значимы. Конечно, у нас часто говорят и про административный ресурс. И про коррупцию, но мне, если честно, практически не приходилось с этим сталкиваться на практике. Возможно, это связано с тем, что я стараюсь не работать в тех сферах, где замешаны интересы государства, с правительственным заказом.

— Сказывается ли на реальном секторе экономики мировой кризис ликвидности?

— Конечно, влияние международного кризиса ощущается. Прежде всего, сложнее стало получать кредиты.

— Как Вы считаете, по каким принципам должна развиваться промышленная политика государства? Должны ли в ней преобладать частный бизнес или государственные корпорации?

— Я имею опыт работы в «Газпроме» — компании с значительным участием государства — и в частном бизнесе. И весь мой опыт говорит мне о том, что предприятия, построенные на частной инициативе, намного эффективнее госкорпораций. И именно поэтому я ярый противник последних.

Когда бизнес строится на частном интересе, когда в его основу положена здоровая конкуренция, он развивается. Когда существует только одна государственная монополия, действующая на основе плана и освоения бюджетов, она не развивается. Такие монстры непрозрачны, их эффективность зачастую неочевидна.

Пожалуй, сфера, где действительно необходима госкорпорация, — это жилищное строительство. Там бы оно могло решить проблему нехватки жилья, не вызвав резкого роста цен. В остальных сферах государственное влияние скорее негативно сказывается на бизнесе.

— Как Вы полагаете, социальная ответственность — это сфера, определяемая бизнесом самостоятельно, или же государство должно определять, что предприниматели должны осуществлять в данной сфере?

— Я считаю, что частный бизнес вполне может сам реализовывать собственные социальные программы. И мы видим десятки примеров крупных предприятий, которые великолепно справляются с этими задачами. Не буду их перечислять — их знает каждый. Роль государства в этом вопросе — стимулировать бизнес, предоставлять ему определенные льготы, например разрешить относить благотворительность на затраты. Но и это не обязательно.

В конце концов, всегда социальные программы будут определяться именно бизнесом, его владельцами, их совестью, желаниями стремлениями. Кому-то кажется, что достаточно просто платить налоги и не стоит даже для своего коллектива создавать, скажем, спорткомплекс или профилакторий. Но более честным мне кажется иной подход, подразумевающий заботу о своих согражданах, начиная от социального пакета для рабочих и заканчивая строительством церквей, музеев, школ и больниц. Ведь если не развивать социальную сферу, то уже в скором будущем все предприниматели рискуют остаться без рабочих.

— Ваши предприятия расположены в различных регионах. Можете ли Вы сравнить условия, созданные для работы бизнеса в различных субъектах Российской Федерации?

— Работать комфортно везде, кроме Свердловской области. Если в других регионах власти всегда идут навстречу, помогают развивать бизнес, понимая, что любое предприятие — это и налоги, и рабочие места, то здесь мы подобного отношения не наблюдаем. Более того, только здесь мы сталкиваемся с определенными препятствиями, выстраиваемыми на административном уровне, с чрезмерной бюрократизацией определенных сфер.

Я пытался начать несколько бизнесов в нашей области, но вынужден был отказаться от этих проектов. Складывается парадоксальная ситуация: сам я живу в Екатеринбурге, а ни одного предприятия у меня здесь нет. С чем связан такой неблагоприятный климат, сказать я затрудняюсь.

— Яков Петрович, зачем Вы, успешный предприниматель, идете в политику?

— Я состоявшийся человек. Я выстроил свой бизнес, он работает как часы. Те стратегические вопросы, которыми я занимаюсь, достаточно прозрачны: я умею их решать, я знаю, как это делается. В то же время я человек с активной жизненной позицией. Когда я вижу какую-то проблему, мне хочется принять участие в ее решении. Политика для меня — новая сфера для самореализации. Я чувствую, что у меня еще много сил, и я хочу их потратить на то, чтобы помочь людям решить конкретные проблемы, которые встают перед человеком, районом, городом, областью.

Понимаете, я вижу эти проблемы и знаю, что я способен заняться их решением, в том числе на законодательном уровне. Взять тот же жилищный вопрос: он может быть решен. Нужно исправлять несовершенства жилищного кодекса, менять практику, существующую в Екатеринбурге и Свердловской области, положить конец точечной застройке. Есть вопросы и в области ипотечного кредитования. Принятие достаточно простых, но эффективных решений может позволить оживить жилищный рынок.

Таких проблем перед нами сейчас стоит очень много. Достаточно отметить самые ключевые: это и развитие территорий, и транспортные проблемы, и вопросы возврата детских садов, и проблемы школ, культурных и спортивных центров, пенсионеров, развития метро, в том числе и в Кировском районе.

При этом я хочу подчеркнуть, что мне не нужна власть ради самой власти. Я иду в органы власти для того, чтобы использовать свой опыт практика для решения насущных проблем простых людей. Я человек реальных дел и готов к решению конкретных задач.