В свердловской области 38,6% предприятий работают в убыток. И хотя они дают не более 6% от общего объема промышленного производства, их значение для территорий, на которых они расположены, необычайно велико: среди таких убыточных предприятий немало градообразующих.

– Сегодня экономика России достаточно успешно развивается, и если какое-нибудь предприятие прекратит свое существование, то ничего страшного для региона не произойдет, – говорит заместитель министра промышленности, энергетики и науки Свердловской области Николай Тихонов. – Но лишь в том случае, если это будет не системообразующее, не социально значимое производство.

Исторически сложилось так, что значительная часть промышленных предприятий Свердловской области так или иначе имеет отношение к оборонной отрасли. В начале 90-х. когда заказы от Министерства обороны РФ практически сошли на нет, многие из них оказались на грани выживания. Но если крупные заводы сумели за счет конверсионных программ сохранить основные производственные фонды, то предприятия, расположенные в небольших городах, оказались в критической ситуации. Например, задолженность по заработной плате на ФГУЦП «Завод №9» сегодня составляет 18,9 млн. руб. На ФГУП «Красноуральский химзавод» сумма задолженности равна 35.2 млн. руб. Долги по заработной плате на этом некогда оборонном предприятии тянутся с декабря 2003 года. За это время завод, специализирующийся на выпуске взрывчатых веществ, уже несколько раз практически полностью останавливал производство из-за отсутствия сырья и ограниченного рынка сбыта продукции. В результате сотрудникам химзавода выплачивали не больше половины зарплаты. В начале 2005 года на предприятии была начата процедура банкротства.

Основной причиной убыточности предприятий эксперты называют рост затрат на рубль товарной продукции из-за сохранения высокой энерго- и материалоемкости, что, в свою очередь, является следствием использования устаревших

технологий. Внедрение современных технологий могут обеспечить только инвестиции, для притока которых необходимо финансовое оздоровление предприятий. В том числе и через процедуру банкротства. Сегодня без участия комитета кредиторов, без прохождения арбитражных судов, без процедуры наблюдения, а впоследствии и управления возродить производство невозможно. На все это уходят годы. За это время предприятие может разориться окончательно: пока закон не позволяет оперативно, в течение нескольких месяцев решать вопросы передачи управления новому собственнику, готовому вложить средства в возрождение производства.

На пути потенциальных инвесторов встречается немало препятствий. И, пожалуй, главное из них состоит в том, что основные фонды предприятий оценены, прямо

скажем, необъективно. Если сегодня посмотреть баланс любого предприятия, говорят экономисты, то его основные фонды оцениваются очень низко, потому что большинство предприятий было акционировано в до-е годы, когда свирепствовала инфляция. Чтобы минимизировать налогообложение, во много раз занижалась стоимость основных фондов предприятий.

С тех пор их стоимость на большинстве производств не пересматривалась. В итоге сегодня основные фонды бывших предприятий оборонной отрасли оцениваются практически в десять раз ниже их реальной стоимости.

В этой связи у предприятия формально оказывается гораздо меньше собственных средств, чем заемных. А это никак не служит привлекательным фактором для потенциального инвестора. Режев-ский механический завод, некогда занимавшийся выпуском боеприпасов, не стал исключением в этом «экономическом парадоксе». Как и большинство оборонщиков, ре-жевчане столкнулись с проблемой отсутствия армейских заказов.

Единственным выходом из кризиса было переориентирование производства на выпуск продукции гражданского назначения. Нужны были инвестиции. Помочь заводу мог бы выход на международный рынок капитала с программой расширения выпуска конверсионной продукции. Однако все попытки заводчан совершить качественный скачок вперед натыкаются на непонимание западных бизнесменов. Потенциальные инвесторы из-за рубежа не готовы вкладываться в предприятия, чья реальная стоимость в десятки раз отличается от зафиксированной в документах. Им невозможно объяснить, что реальное обеспечение их кредитов во много раз выше, чем указано в документах. Они привыкли «написанному верить». По словам руководителя одной из инвестиционных компаний, именно отсутствие реальной оценки предприятия служит главной преградой для взаимовыгодного сотрудничества финансового и промышленного капитала.

Никто не может запретить предприятию сделать переоценку основных фондов. Однако промышленники этого не делают, поскольку в результате переоценки, позволяющей определить реальную стоимость основных фондов, пропорционально возрастет налог на имущество, что ухудшит и без того тяжелое финансовое состояние заводов.

Сегодня попавший в сложное экономическое положение автомоторный завод со стоимостью основных фондов в 100 млн. рублей платит налог на имущество, равный для промышленных предприятий 2,2%, 2,2 млн. руб. Если в случае переоценки выяснится, что действительная стоимость фондов больше в пять раз, то есть равна 500 млн. руб., налог на имущество составит уже и млн. рублей, что для предприятия, задолжавшего поставщикам и работникам и находящегося на грани банкротства, станет непосильной задачей.

Выход бизнесмены видят в введении для предприятий, переоценивших свои основные фонды, моратория на повышение налога на имущество на определенный срок, например, на пять лет. За это время предприятие сможет показать потенциальным инвесторам реальную стоимость завода или фабрики, привлечь средства для модернизации. И уже после того как производство выйдет на качественно новый уровень, оно сможет платить налоги в полном объеме, что благотворно скажется как на пополнении бюджета, так и на благосостоянии работников.

Право вводить или не вводить подобный мораторий предоставлено субъектам РФ.

– Регион, который первым воспользуется возможностью, предоставленной федеральным законодательством, вырвется вперед в гонке инвестиционной привлекательности, – считает руководитель одного из уральских промышленных холдингов Павел Чернавин. Законодательные предложения по поводу введения временного табу на повышение налога на имущество уже внесены представителями бизнеса в правительство Свердловской области. И по словам начальника отдела машиностроения и оборонно-промышленного комплекса минпрома Свердловской области Александра Макарова, эти предложения уже изучаются.

Кстати

В мировой практике есть немало примеров, когда государственная политика помогала восстановлению гибнущих промышленных предприятий. Например, обанкротившиеся и неэффективные государственные предприятия Восточной Германии после объединения страны продавались буквально за один пфенниг (то есть за копейку) при условии, что новый инвестор возродит полноценную работу завода или фабрики. Покупатели видели выгоду в том, что на убыточных во всех отношениях предприятиях тем не менее имелись и энергетическое обеспечение, и определенный кадровый потенциал, и объекты социальной сферы. В соседнем Казахстане местные производители, участвуя в тендере на получение государственного заказа, имеют преимущество до 15% в цене перед зарубежными конкурентами.