Региональные банки Урала и Западной Сибири выдержали натиск вкладчиков благодаря помощи губернаторов и Банка России. Чтобы исключить панические настроения в будущем, лучше уже сегодня расширять систему поддержки банковского сектора, а главное — менять информационный фон.

20 октября на ММВБ прошел аукцион по размещению беззалоговых кредитов банкам, имеющим международные рейтинги определенного уровня (по классификации Fitch Ratings или Standard & Poor`s — не ниже В-, по классификации Moody`s — В3). В целом по стране таких банков оказалось 122, на Урале — десять. Воспользовались возможностью пополнить ликвидность шесть из них: «Северная казна», УБРиР, Меткомбанк, Запсибкомбанк, Ханты-Мансийский банк, СКБ-банк. Они получили деньги по разным ставкам (средневзвешенная 9,89%) на пять недель. Это первая за время осеннего кризиса возможность пополнить ликвидность за счет государственных средств, предоставленная банкам первой сотни. Помощь подоспела вовремя: вкупе с включением административного ресурса проведение аукционов ЦБ позволило погасить панику среди вкладчиков.

Хроника массового психоза

Урал стал одним из первых регионов, где получил развитие самый неприятный сценарий финансового кризиса, — выход его на улицы. В целом кризис осени 2008 года характеризовался оттоком вкладов крупных клиентов, которые стремились переложить деньги в акции или недвижимость. Плохо, но не смертельно. Для региональных банков, у которых доля средств населения в пассивах всегда была чрезвычайно высока, особенно опасна паника среди массовых вкладчиков. В отсутствие прямого доступа к бюджетным средствам резкий отток средств может закончиться весьма драматично. Что, собственно, и произошло.

Первый удар пришелся на Тюменьэнергобанк (см. «Тюменьэнергобанк продан» , «Э-У» № 40 от 13.10.08): появились настойчивые слухи о нестабильном финансовом положении, клиенты бросились забирать вклады, у банкоматов образовались очереди. Буквально через пару дней паники Тюменьэнергобанк объявил о продаже 75% акций компаниям, представляющим интересы одного из владельцев УРСА Банка Игоря Кима. Однако уже через неделю на сайтах раскрытия информации появились сообщения о расторжении договоренностей.

Встревоженная бизнес-элита Тюменской области утверждала, что слухи о неблагополучии Тюменьэнергобанка пустили сотрудники офисов государственных банков: они обзванивали его клиентов, предупреждая о возможном крахе.

В кулуарах поговаривали, что следующий объект атаки — системообразующий для экономики юга Тюмени Запсибкомбанк. Не дожидаясь масштабного развития событий, губернаторы Тюменской области Владимир Якушев и Ямало-Ненецкого автономного округа Юрий Неелов (возглавляемые ими субъекты федерации в совокупности владели небольшими пакетами около 20%) объявили 13 октября о проведении дополнительной эмиссии и увеличении доли каждого субъекта федерации в Запсибкомбанке до 25,1%. Это был первый случай включения административного ресурса на территории региона. И не последний.

Буквально через несколько дней клиенты свердловских банков «Северная казна» и Уральского банка реконструкции и развития начали получать sms-и iсq-сообщения о их якобы банкротстве. События пошли по тому же сценарию: очереди в банкоматах, толпы вкладчиков, желающих досрочно расторгнуть договоры, в офисах. За несколько дней октября «Северная казна» лишилась почти 10% пассивов, в УБРиРе называет цифру около 7%. В целом в сентябре, по расчетам аналитического центра «Эксперт-Урал», отток в самостоятельных банках региона составил 2,5 млрд рублей срочных вкладов и 3,6 млрд рублей вкладов до востребования. Данные октября, на который пришелся пик паники, видимо, будут еще хуже. Но самое главное — в результате оттока средств физлиц начались проблемы с проведением платежей лиц юридических, а это уже задевало интересы многих. «У нас вроде с ликвидностью все в порядке, но мы тоже несем потери: деньги наших клиентов не приходят на счета из банков, в отношении которых ведется странная информационная война», — говорили нам руководители многих региональных банков. Кризис платежной системы стоял на пороге: на долю двух упомянутых банков приходится 15% совокупных банковских активов Свердловской области и 26% вкладов населения. По словам председателя совета директоров банка «Северная казна» Владимира Фролова, в дело, осознав уровень опасности, вмешался губернатор области Эдуард Россель: «Он просто позвонил Игнатьеву (председатель ЦБ РФ. — Ред.) и попросил его позвонить президенту Сбербанка Герману Грефу». Просьба была выполнена и 17 октября Уральский Сбербанк выдал «Северной казне» и УБРиРу кредиты под залог активов на общую сумму 4 млрд рублей.

Причины и следствия

Сейчас в банковском сообществе обсуждается много версий относительно того, кому могла быть выгодна организация паники. Если бы региональные банки, ставшие объектом информационной атаки, не получили помощи из бюджета, у собственников оставался бы один выход — продажа бизнеса. «Сложилась такая ситуация, когда банк можно купить за ноль рублей, просто за представленный ему кредит для восстановления ликвидности», — констатирует генеральный директор Екатеринбургского филиала Банка Сосьете Женераль Восток Алексей Павин.

Могли воспользоваться этой ситуацией для расширения бизнеса крупные федеральные банки, претендующие на долю рынка? Вполне. Но это лишь предположения представителей банковского сообщества. А вот переток вкладов физлиц и счетов предприятия из частных банков в государственные — уже факт. И причина, наверное, не столько в звонках сотрудников госбанков клиентам других учреждений, хотя определенный эффект от этого мог иметь место. Все это, по большому счету, — уже следствие. Фундаментальная причина массового психоза глубже. Выдав в первые дни кризиса средства только трем банкам — Сбербанку, ВТБ и Газпромбанку, правительство уже тогда спровоцировало именно такой сценарий развития событий. Оно сделало критерием оценки надежности банка не его финансовое положение, а информацию о том, дало ему денег государство или нет.

— Мне кажется, уже на этом этапе был дан неправильный посыл рынку, — считает президент Уральского банка УРСА Банка Светлана Миронова. — За 15 лет мы все-таки создали в России банковскую систему. Да, она далека от того, что требует экономика, у нее недостаточная капитализация. Тем не менее это работающая система, живой организм, разрушать который сейчас мы не имеем права. Меры со стороны правительства, Банка России, которые сегодня предпринимаются для поддержки банковской системы, правильные. Но нужно, чтобы они распространялись на все банки, чтобы у клиентов не возникало сомнений в том, что государство будет помогать не только избранным.

Много вопросов вызывает и информационная политика властей. Казалось бы, ну чего волноваться мелким и средним вкладчикам: их-то 700 тыс. рублей застрахованы. Это означает, что даже если банк не смог выполнить обязательства, в течение двух недель после введения внешней администрации они начнут получать свои деньги из Агентства страхования вкладов (АСВ). «Когда пошел вал клиентов за досрочным расторжением, мы вывели в офисы сотрудников, которые начали объяснять людям суть ситуации, в том числе и положения этого закона. Оказалось, что многие либо вообще ничего не знают, либо нет информации о повышении максимальной застрахованной суммы с 400 до 700 тыс. рублей», — делится вице-президент Уральского банка реконструкции и развития Антон Соловьев.

На наш взгляд, сотрудники АСВ в регионах, особенно там, где есть представительства агентства, не должны были в эти дни сходить с экранов телевизоров, детально разъяснять процедуру страхования вкладов. Однако представитель агентства в Свердловской области в разгар паники появился на пресс-конференции в агентстве Интерфакс всего раз. Вот и гадай: то ли это сознательная позиция, то ли недооценка последствий низкого уровня информированности населения.

Борьба с недоверием

Чтобы не повторить реализацию подобного сценария в других регионах, нужно срочно усилить методы поддержки банковского сектора. По мнению Владимира Фролова, часть предложений, озвученных Уральским банковским союзом, ЦБ уже принял к рассмотрению. Так, расширяется список облигаций, под залог которых Банк России предоставляет кредиты банкам, активизировано кредитование банков России под залог долговых обязательств предприятий.

— Но это краткосрочные ресурсы, — утверждает Владимир Фролов, — они хороши для антикризисных мер, но не помогают стабилизации ситуации. Я считаю, нужно ввести в практику ЦБ кредитование банков под залог портфелей кредитов физических лиц, обеспеченных в свою очередь залогом (это транспорт, недвижимость, поручительства).

Во-первых, это надежные портфели, просрочка по ним не превышает 0,5 — 2%. Во-вторых, риски по ним диверсифицированы: дефолт по одному заемщику не сказывается на качестве портфеля в целом. Кредиты выданы на срок от 3 до 5 лет, и если рефинансировать банки в расчете на эти сроки, можно успешно обеспечить их среднесрочными ресурсами. Существующая система рефинансирования ориентирована в основном на крупные банки с большой долей кредитов бизнесу. Они могут позволить себе участвовать в аукционах Банка России, где в качестве обеспечения принимаются обязательства юридических лиц. А региональные банки имеют иную структуру баланса: у нас кредиты населению доходят до 30% совокупного портфеля и по объемам примерно равны вкладам. Предоставление банкам денежных средств под залог таких портфелей могло бы решить проблему ликвидности банков в полном объеме.

Президент Мега Банка Юрий Зобнин также убежден, что настало время заниматься не только краткосрочными задачами:— Сегодня борьба с кризисом ведется одним методом — выделением денег конкретным банкам, удовлетворяющим определенным условиям. Подобные меры направлены на формирование психологического эффекта: факт предоставления ресурсов должен говорить о том, что не нужно беспокоиться в отношении таких банков ни вкладчикам, ни клиентам. Но это не борьба с кризисом ликвидности, а борьба с недоверием, при которой никто не оценивает, кто реально нуждается в ресурсах и на что они направляются. Если же ставить целью преодоление дефицита ликвидности, необходимо действовать по-другому: решать системную проблему несоответствия коротких пассивов длинным активам, существующую в российском банковском секторе. Как обеспечить должную ликвидность в условиях панических настроений вкладчиков, если вклад привлечен на два года, а ипотечный кредит выдан на 25 лет? Я считаю, в данной ситуации государство (либо назначенный им оператор) должно выкупить у всех банков длинные кредиты (например, на срок более пяти лет), особенно те, что были выданы в рамках реализации приоритетных национальных проектов, — ипотечные, сельскому хозяйству, строительному сектору. Не секрет, что многие банки выдавали такие кредиты по политическим мотивам, их решения «подталкивались» чиновниками и политиками. Задачу раскрутки нацпроектов банки тогда решили, значит, государство должно сейчас взять ответственность на себя и выкупить все длинные кредиты у всех участвующих в данном процессе кредитных организаций. Тогда банки смогут держать на своих корсчетах и в кассах гораздо больше денег и выдавать их вкладчикам по первому требованию.

Нужно решать и принципиальный вопрос — чем заменять выпавшие длинные деньги, убежден Антон Соловьев:

— Из страны выведено около 40 млрд долларов, и это не предел. Фундаментальная задача — чем их сейчас замещать и чем потом подкреплять. До сегодняшнего дня в функции Банка России входило поддержание мгновенной ликвидности, а долгосрочные ресурсы банки привлекали самостоятельно с открытых рынков капитала. Но когда ситуация изменилась и рынки закрылись, по-моему, логично пересмотреть приоритеты деятельности Центробанка. Долгое время в России создавались институты развития, и было бы целесообразно уже сегодня, а не послезавтра задействовать их ресурсы.

Сегодня базовым источником становятся средства с внутренних рынков, и нам необходимо принять политическое решение о том, что ближайшее время мы будем жить и развивать экономику за счет этих ресурсов.

В региональном банковском сообществе исходят из того, что негативные последствия запоздалых мер (как тактических, так и стратегических) могут ощутить не только банки. Пока правительство решало вопрос: кому дать, а кому нет, кризис постепенно начал распространяться на экономику региона. Статистика за сентябрь уже показывает четкую тенденцию снижения объемов кредитования бизнеса, в октябре ситуация еще хуже. Это неизбежно приведет к падению объемов производства, сокращению персонала, изменению ситуации на рынке труда. А затем и второй волне кризиса в банковской системе — уже из-за невозможности обслуживать ранее взятые займы, в том числе и ипотечные, самые опасные с точки зрения социальной ситуации.