Что партии хотят от СМИ и наоборот? Имеет ли журналист право на высказывание собственного мнения во время предвыборной кампании, или ему отводится лишь роль статиста? Что делать кандидату, если СМИ распространило о нем негативную информацию в самый канун выборов ответов?

Эти и другие вопросы обсуждались в канун года, который будет для нашей области «выборным», за «круглым столам», организованным в нашем городе Национальным демократическим институтом международных отношений и региональным отделением Института развития прессы. Его тема весьма актуальна для Свердловской области. Как уже упоминалось, грядет целая череда выборов (со всей страной будем выбирать нынче депутатов Государственной Думы, у себя — губернатора, мэра Екатеринбурга и глав еще целого ряда муниципальных образований). Что все-таки подразумевается под объективным освещением избирательных кампаний, какими видятся взаимоотношения СМИ и политических партий? Представители некоторых из них, а также журналисты и политологи, становящиеся в период кампаний едва ли не главными игроками на политической арене, и попытались совместными усилиями поискать наиболее приемлемые варианты ответов.

Имеющимся опытом в гораздо более продвинутых в плане демократического развития странах поделились директора представительства ИДИ в Москве Даниел Кунин и руководитель программы поддержки независимых печатных СМИ Друсилла Менакер. К слову, каждый из них не только обладает теоретическим опытом, но и проверил известные постулаты в своей практической деятельности. Г-жа Менакер, к примеру, не раз участвовала в избирательных кампаниях в США, потому сразу же обратила внимание россиян на то, что в этой стране нет законодательства, которое регулировало бы при помощи специальных законов отношения СМИ и партий. Журналисты никак не ограничены в выражении собственного мнения по тому или иному поводу, возникшему в ходе кампаний. В отличие, кстати, от нынешней России, где законодательно отнято право прессы высказывать свою собственную позицию на поведение, порой весьма некорректное, как самого кандидата на какой-либо мандат, так и его команды. Оставлено лишь право на беспристрастную информацию. Правда, что это такое, не раз проверялось и газетами, и электронными СМИ эмпирически. Стоит только вспомнить списки нарушителей, которые предоблизбиркома регулярно оглашал оробевшим поначалу журналистам. Потом, однако, все было спущено на тормозах, но неприятный осадок остался.

Будут ли теперь, когда запреты стали еще жестче, более чистыми выборы? Вряд ли, поскольку в нагнетании страстей виноваты все же не солидные издания, а вбрасываемые в общество листки-однодневки, для которых-то как раз закон и не писан. Попробуй схвати за руку их хозяев. Конспирация полнейшая. А с разносчиков толстых пачек «политического зловония» и то можно взять? Разве отечески пожурить, что и делалось не. раз. И никакая милиция не могла вычислить тех, кто дал им эту продукцию в руки.

Как показывает практика, партии озабочены малым к ним интересом, упрекая СМИ за то, что те строят свои отношения с ними исключительно на финансовой основе. Захотели поведать о себе миру — платите. Как показал «круглый стол», не все с этим согласны, упрекая в меркантильности журналистов. Но как-то упускается из виду, что для «жадности» есть и объективные причины. Одна из них — страна бедная. Для того, чтобы издания и телеканалы могли жить за счет рекламы, необходимо достичь такого уровня обеспеченности, чтобы среднегодовой доход на одного человека составил 12—13 тысяч долларов, то есть около 400 тысяч деревянных. А много ли наших соотечественников могут похвастать тридцатью с лишним тысячами зарплаты в месяц? Отсюда и хиленький рекламный рынок, от которого печатным СМИ достаются крохи. Отсюда высокая, почти стопроцентная ангажированность прессы, был сделан вывод участниками дискуссии. За ними стоят либо политики, либо олигархи и естественные монополии.

Что же делать? Имеем то, что имеем. Экономические рычаги для управления прессой были и будут, и никуда от этого не деться. Партиям же, пока они не обрели того веса, который и заставит общество, а стало быть, и СМИ отслеживать каждый их шаг, стоит, видимо, проявить на нынешнем этапе чудеса изобретательности.

Вступив в полемику с партийцами, сетующими на невнимание к ним журналистов, главный редактор газет «Вечерний Екатеринбург» и «Уральский рабочий» Татьяна Колесникова напомнила, что небезызвестный «Май» в прошлые выборы губернатора нашел-таки прекрасные способы для создания тех самых информационных поводов, которые никто не смог обойти вниманием. Они так организовали принудительный диалог с властью, что от участия в его освещении никто не мог отказаться. Вспомните палаточный городок у «Белого дома», в котором не одну неделю прожили голодающие педагоги из городов области, требующие выплату денег, или демарши с валенками и гробами. В результате до населения дошли идеи, родившиеся у только что становящейся на ноги партии.

Насколько эти и другие формы воздействия на электорат нравственны, иной вопрос. Но решать и его придется. В полный рост перед российской прессой встает вопрос саморегуляции. К нему, кстати, подтолкнуло освещение темы терроризма.

И на этом «круглом столе» прозвучала в общем-то не новая, но чрезвычайно важная мысль о том, что, используя в своих целях доверие читателей, можно в конечном итоге разрушить окружающий мир. Духовная же пустота пострашнее Хиросимы. К слову, на выборах почти четырехлетней давности об этом уже шла речь, заключались соглашения о неприятии использования «черного пиара», но на практике именно ему было дано «добро».

Как противостоять этим явлениям, становящимся все изощреннее? Участники «круглого стола» назвали свои рецепты. Будут ли они эффективны? Можно уже сегодня с полным правом выразить большое сомнение.

Впрочем, озабочена будущими баталиями и власть. В полпредстве прошло совместное заседание политического консультационного совета и координационного совета по взаимодействию со СМИ. Принято решение создать под патронатом полпреда специальный орган, координирующий отношения региональных политических партий и прессы. Планируется разработать концепцию этих взаимоотношений.