Чахотка может начаться даже с ноги

По Свердловской области по-прежнему гуляет туберкулез. О бомжах, которые становятся источниками заразы, потому что их не лечат, рассказал бывший криминальный авторитет Юрий Потапенко.

24 марта во всем мире отмечали День борьбы с туберкулезом, учрежденный Всемирной организацией здравоохранения в 1993 году. Для Свердловской области проблема заболеваемости чахоткой — не пустой звук. Уральский регион в этом плане — один из самых неблагоприятных в России. На пресс-конференции в ТАСС-Урал о страшной болезни рассказывали в теории и практике: главный областной фтизиатр Ольга Нечаева и руководитель бюро по трудоустройству лиц без определенного места жительства, который на своем опыте познал сложности борьбы с недугом, Юрий Потапенко.

«На сегодняшний день почти все мы инфицированы туберкулезом», — это нерадостное заявление сделала Ольга Нечаева. Для того чтобы подхватить палочку Коха, нужно немного — только подольше пообщаться с больным, похуже питаться, поменьше заниматься спортом — и зараза навсегда обоснуется у вас в крови. У взрослых в десять раз больше шансов стать носителем болезни, чем у детей. Зато ребенок, пролежавший в специальном диспансере и прошедший химиотерапию, заработает иммунитет и скорее всего никогда не заболеет туберкулезом.

Самая заразная и распространенная форма болезни — конечно, поражение органов дыхания. Мало кому известно, что чахотка может обосноваться и в костях, и в железах, и на коже. Ольга Брониславовна вспомнила два случая, когда туберкулез начинался с пятки. Обе женщины пропустили время, когда еще можно было вылечиться, и погибли.

Рассадниками палочки Коха всегда считались колонии и тюрьмы. Однако в последнее время заболеваемость среди заключенных и подследственных сократилась на шесть процентов. С тех пор как появилась межведомственная комиссия при Свердловской области по борьбе с туберкулезом, клиенты пенитенциарных заведений стали два раза в год проходить флюорографию, лучше питаться и получать квалифицированную помощь. Сейчас смертность среди зеков составляет три процента из общих показателей по области (недавно было тринадцать), а заболеваемость — семнадцать (против 35, которые фиксировались раньше). В прошлом году погибло всего 36 человек, из которых две трети заразились на свободе.

С меньшим оптимизмом, чем главный областной фтизиатр, на ситуацию смотрит Юрий Потапенко. Более чем за тридцать лет, проведенных за решеткой, он разуверился в том, что заключенным могут уделять столько внимания. Сейчас Юрий Иванович помогает людям, которые вышли из тюрьмы без жилья, денег и документов, находить работу. А несколько лет назад он сам прошел через все эти трудности и знает, почем фунт туберкулеза (в компании с больными чахоткой он провел тринадцать лет).

— Конечно, больные и здоровые сидят отдельно друг от друга, — рассказал Юрий Потапенко, — но здоровые успевают заразиться, когда все новоприбывшие зеки еще находятся в одной камере, пока их не успели рассортировать. А ведь результаты флюорографии появляются тоже не сразу, а только через день, а то и два. Бывает так: еще вчера болтали с человеком, пили чафир, а утром просыпаешься и узнаешь — умер Вася. Бирку на ногу и за забор — хоронить.

На памяти Юрия Ивановича нередко были случаи, когда диагноз болезни ставили люди в погонах. Работники ГУИНа помещали самых злостных нарушителей в туберкулезную камеру. «Я и сам был лидером преступного мира, держал Владимирский централ, магаданскую тюрьму и сам попадал в такую ситуацию, — признался Потапенко, — потом лежал в туберкулезном санатории, где кормили одной сечкой. Ни тебе молока, ни яиц, ни мяса, как то положено».

Сам Юрий Потапенко заболел туберкулезом в 1981 году, когда сидел в переполненной камере СИЗО. Сделали свое дело плохое питание и антисанитария. Вылечиться ему удалось только спустя тринадцать лет, а еще через три года он освободился из колонии в Томской области. В Екатеринбурге он направился в клинику, чтобы узнать, не возобновилась ли болезнь. Однако принять его врачи отказались. Сказали, идите, мол, в поликлинику по месту жительства. А куда идти человеку, который давным-давно потерял свою квартиру.

С такими же проблемами сталкиваются и многие подопечные Юрия Ивановича, которые освободились из мест лишения свободы и нигде не прописаны. В дом ночного пребывания туберкулезных больных не берут, а направляют в стационар. Впрочем и там они не продержатся более двух—трех месяцев. За это время избавиться от хвори удается нечасто, а дальше идти некуда: в общежитие больных с активным туберкулезным процессом не селят.

Работники Юрия Потапенко, как правило, поступают ответственно и проходят флюорографию за свои деньги (за эту услугу приходится отдавать по 45 рублей с носа). Что касается неприкаянных людей без прописки, то многие из них никогда не проходят обследования и не обращаются к врачу, даже когда начинают харкать кровью. Привносят в область инфекцию и мигранты с юга или востока: их тоже никто не проверяет.

Врачи предупреждают: будьте бдительны. Если вы заметили у себя длительно не проходящее недомогание, ночные поты, небольшое повышение температуры — обратитесь к врачу.

Цифры

В Свердловской области на учете в противотуберкулезной службе состоят 78 тысяч человек, в том числе 13,5 тысячи с активными формами туберкулеза. Более трех тысяч «активных» больных находятся в учреждениях ГУИНа. В 2003 году заболело (первично и повторно) пять тысяч человек, умерло — 1,1 тысячи свердловчан. Среди умерших от чахотки в 2003 году мужчины составили 83 процента.