Как известно, после шести лет переговоров Россия и Евросоюз на историческом, саммите в Москве в конце мая подписали протокол о согласовании условий вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО). В двух приложениях к протоколу зафиксированы условия доступа товаров и услуг европейских компаний на российские рынки.

Прорыв и... тишина

«Уральский рабочий» рассказывал о них («Десять шагов к ВТО», 1 июня). России удалось отстоять свои основные позиции, в некоторых пойти на компромисс. «Это не наша победа, это сбалансированные договоренности», — отметил Герман Греф после подписания протокола. А председатель Еврокомиссии Романо Проди признал, что «обе стороны уступили». Что ж, путем взаимных уступок только и можно достичь положительного результата.

Однако после майского саммита наступило затишье. Правда, в июле в штаб-квартире ВТО в Женеве должны были состояться многосторонние переговоры, от которых зависят сроки вступления России. Они вроде бы начинались, но чем закончились, широкой публике не известно. И умолчание о столь важных переговорах и их результатах традиционно является самым слабым местом российской экономической политики. Ну не любим мы со времен Егора Гайдара рассказывать, объяснять ее — и ничего с этим не поделаешь. «Как пирога из печки ждем сообщений о тарифах на различные товары, от чего во многом зависит доступ наших предприятий на рынок, но пока никакой информации», — разводит руками профессор УрГЭУ Михаил Федоров.

«Перегретая» экономика

Ученые Института экономики УрО РАН считают, что поспешать в ВТО надо медленно и нецелесообразно устанавливать плановые сроки присоединения к этой организации, тем более за счет ущемления экономических интересов России. Заведующий лабораторией развития внешнеэкономической деятельности региона Сергей Бурьков полагает, что сейчас возможно повторение кризисной ситуации 1972 года, когда объем мировой валюты вырос настолько, что не мог быть поглощен фиктивной экономикой, представленной рынком ценных бумаг, рекламой, юридическими услугами, товарными знаками и т. д. В результате эти доллары перекочевали в реальную экономику США, что вызвало резкий рост цен на сырьевые товары. Америка, как помним, в те годы из-за дороговизны бензина пересаживалась на велосипеды.

Похожая ситуация складывается и сейчас. Мировая цена на горячекатаный стальной лист за полгода выросла почти в 2 раза. Ну а о цене на нефть и говорить не стоит, она вот-вот достигает 50 долларов за баррель, что не может не сказаться на развитии реальной экономики западных стран.

И наконец, евро. Как считает Сергей Бурьков, из 20—30 триллионов долларов, вращающихся в реальном секторе, 10—15 триллионов обслуживали товарооборот в странах ЕС. Евро вытеснило эти деньги, что привело к падению доллара в прошлом году, и лишь ценой значительных потерь основным держателям финансового капитала удалось остановить полет мировой валюты в бездну. Ученые считают, что экономика развитых стран перегрета и находится в состоянии неустойчивого равновесия, а мнения ряда зарубежных и отечественных экономистов о неизбежности глобального экономического кризиса представляются достаточно обоснованными. Если он паче чаяния случится, то затронет и многие страны, но в той степени в какой они включены в систему мирохозяйственных связей. Им придется расплачиваться за те ошибки, которые они не совершали, и оплачивать те блага, которые они не получали. В ближайшие год-полтора картина прояснится. Поэтому вряд ли стоит интенсифицировать вступление России в ВТО.

Мифы и реальность

Да и вообще надо избавиться от мифологического подхода к этой организации. В систему мифов, сформулированную в официальных документах ВТО, входят преимущества, которые якобы должна получить Россия в результате присоединения. Ну, скажем, будут предоставлены недискриминационные условия для доступа российской продукции на иностранные рынки. Можно подумать, что весь наш экспорт подвергается дискриминации. На самом же деле доля такой продукции в общем объеме экспорта России не превышает нескольких процентов. Причем эти дискриминационные ограничения базируются на обвинениях в скрытом субсидировании экспорта. Между тем они вводятся независимо от членства страны в ВТО.

Или другой миф — доступ к международному механизму разрешения торговых споров. Ученые Института экономики проводят в качестве примера сравнительно недавнее введение США ограничений на импорт стали. Они косну-лись множества стран — членов ВТО. Пострадала и Россия, в том числе уральский металлургический комплекс. Международный механизм разрешения торговых споров, находящийся под эгидой США, оказался тогда неэффективным, а России удалось решить эту проблему быстрее большинства стран, входящих в ВТО.

Так что членство в этой организации вовсе не является пропуском в экономический рай. Почти за десять лет участия в ВТО большинство стран не обрели его, экономическая ситуация в них не улучшилась. Так почему Россия должна стать счастливым исключением? В ВТО давно сформировался и действует механизм, обеспечивающий принятие решений в интересах государств-лидеров, а возможности влияния одной страны на совместно принимаемые решения очень ограничены. Но, с другой стороны, сам факт допуска к этому механизму в условиях глобализации мировой экономики и все возрастающих противоречий между странами — членами ВТО может быть использован Россией для повышения своего конкурентного статуса на мировой арене. И этот момент является одним из немногих реальных преимуществ членства в ВТО для нашей страны. При этом, предупреждают ученые, вступление в ВТО будет сопровождаться определенным ухудшением экономической ситуации в России.

О регионах забыли

Разумеется, оно произойдет в первую очередь в регионах. Между тем региональный срез вступления России в ВТО попросту замалчивается. Присоединение рассматривается экспертами прежде всего как фактор ускорения технологического роста. Но при этом не следует забывать, что технологии могут создаваться и развиваться на территориях, где живут образованные и квалифицированные люди. Именно это условие является определяющим. Любую технологию можно импортировать, но вряд ли можно импортировать людей, которые будут ее использовать. А воспроизводство населения, обладающего высоким и соответствующим времени трудовым потенциалом, — это сложный, целостный и наиболее затратный процесс, включающий обширную социальную инфраструктуру. А она, как известно, требует немалых денег. Социальная инфраструктура поддерживается на плаву бюджетом территорий, который формируется из налогов. Но, по заключению ученых-экономистов, все резервы предприятий как объектов налогообложения на сегодняшний день исчерпаны, и любое ухудшение результатов их хозяйственной деятельности скажется на размерах поступлений в казну. Взять тот же единый социальный налог. Планку по его сборам за минувшие полгода взяли далеко не все уральские регионы. Даже не страдающие кризисом производства нефти и газа Югра и Ямал не одолели ее. А что будет дальше? Ученые считают, что все потери предприятий, связанные с присоединением России в ВТО, отрицательно скажутся на состоянии региональных бюджетов. По самому оптимистическому прогнозу, валовый внутренний продукт Свердловской области в результате обострения конкуренции снизится на 4—5 процентов, и фактически все финансовые потери, связанные с сокращением ВВП, будут отнесены на средства регионального бюджета. Он «похудеет» на четверть, что может привести к дестабилизации всей социально-экономической ситуации и к фактическому банкротству региона.

Тем удивительнее тот факт, что при обсуждении последствий вступления России в ВТО эти вопросы не ставятся, хотя бюджеты большинства субъектов РФ являются сегодня «бюджетами выживания». Замалчивание этих вопросов может поставить большинство субъектов Федерации в такое финансовое положение, при котором деградация социальной инфраструктуры примет неконтролируемый и необратимый характер. Сможет ли помочь своими ресурсами федеральный центр? Во всяком случае не исключено, что регионы в очередной раз будут предоставлены самим себе.

Полностью исключить риски, связанные с таким вариантом развития событий, нельзя, но можно минимизировать их последствия. И первый шаг в этом направлении — проведение полного и квалифицированного анализа возможнйх изменений бюджетного процесса в каждом регионе при вступлении России в ВТО. При этом акцент нужно сделать именно на ближайших изменениях. Предполагаемые стратегические преимущества, которые должны получить отечественные предприятия, могут быть реализованы только при сохранении социальной стабильности.

Такой анализ может быть проведен совместными усилиями региональных органов власти и научных учреждений. Институт экономики УрО РАН как раз специализируется на исследованиях региональной экономики. Ему и карты в руки. Результаты анализа должны отражать реальное состояние дел и быть убедительны для федеральных структур. Понимание проблемы — половина ее решения. В новейшей истории России уже накоплен немалый печальный опыт принятия решений без необходимого научного обоснования. Вряд ли стоит умножать его.