То, что Россию ждет не просто волна, а вал банкротств, было понятно давно. То, что процедура банкротства будет сопровождаться многочисленными конфликтами, тоже вполне можно было спрогнозировать

Даже в странах, имеющих куда более долгую рыночную историю, а, значит, и куда более четкое правовое поле, каждое банкротство — это конфликт интересов собственников, кредиторов, государственных органов и просто заинтересованных лиц. Но того, что государство и все примыкающие к нему властные субъекты, уже приобретя опыт жесточайшей «чубайсовской» приватизации, не позаботятся о том, чтобы создать систему, страхующую нас от нового кровавого передела, мы все-таки не ожидали. Однако это произошло. На рынке банкротств, «запущенном на полную мощность» в 1998 г., уже создана система перераспределения собственности еще более закрытая и циничная, чем та, что действовала во времена уже прошедшей приватизации.

Эта система распадается на три звена:

исполнители — арбитражные управляющие, действующие в интересах какого-либо лица;

посредники — судейские чиновники и некие профсоюзные объединения арбитражных управляющих;

заказчики — губернаторы, желающие укрепить своё экономическое могущество; компании (иногда это кредиторы предприятия), заинтересованные в контроле над предприятием чаще всего для создания вертикально интегрированных структур (впрочем, на нашем рынке заказчиками могут быть любые физические и юридические лица, которым по какой-либо причине небезынтересен тот или иной заводик).

Что такое антикризисное управление на Западе, известно любому интересующемуся экономикой человеку. Смысл его заключается в установлении контроля над «убитыми» предприятиями и доведении их до уровня хорошей прибыльности. С последующей продажей или без неё — в зависимости от ситуации. В этом бизнесе крутятся большие капиталы и действуют мощнейшие консалтинговые и аналитические команды. Разработанные стратегии и тактики воплощаются в жизнь руками антикризисных менеджеров, которые всегда на виду. Об особо «крутых» управляющих слагаются легенды, печатают красивые рассказы на страницах деловой и околоделовой прессы.

Большинство же российских антикризисных управляющих если и могут быть героями каких-либо произведений, то, скорее, производственных детективов. По числу конфликтов, связанных с их профессиональной деятельностью, они вышли на лидирующее место. Как минимум в трех случаях из пяти назначение антикризисного управляющего на предприятие, проходящее процедуру банкротства, сопровождается скандалом.

Банкротства в свердловской области

Ситуация по банкротствам в Свердловской области и в УрФО на сегодняшний день очень тревожна. Например, по словам зам. полномочного представителя президента в Свердловской области по экономике Басаргина, около 40% предприятий Свердловской области можно отнести к банкротам. На сегодняшний день региональное отделение Федеральной службы по финансовому оздоровлению ведет мониторинг 155 предприятий. Проведены экспертизы финансового состояния четырехсот предприятий федерального округа. Конечно же, ФСФО прежде всего интересует защита интересов государства, то есть получение хоть каких-то средств с предприятий, находящихся в процедуре банкротства. Причем в первом квартале не через санацию государству было возвращено 1,457 млрд руб. Возникает интересная проблема: в случае, если процедура банкротства производится принудительно, руководители предприятий успевают «слить» активы в другие хозяйствующие субъекты, основанные на те самые активы. Поэтому с точки зрения федеральной службы необходимо усилить контроль над предприятиями, финансовое состояние которых вызывает сомнение, не доходя до крайней меры — банкротства.

Существует множество способов сохранения интересов «хозяев» предприятий — от примитивного вывоза и продажи имущества до изощренных схем с образованием дочерних предприятий. Именно возможностью проведения таких операций и объясняется плотность конфликтов вокруг назначения внешних управляющих.

Сценарии

Сюжет первый. На предприятие N приходит внешний управляющий (рекомендованный гильдией антикризисных управляющих), который в тот же день (!) меняет охрану на предприятии. Новая охрана изымает пропуска и прекращает доступ людей на предприятие. После чего начальником производства назначается директор ООО «К» (являющегося собственностью заинтересованных в банкротстве лиц, будь то кредиторы или даже сами владельцы предприятия N), который дает указание переписать все договоры поставки продукции на ООО «К». Вскрывается инструментальный склад и начинается отгрузка инструмента в неизвестном направлении. Спустя некоторое время руководитель гильдии встречается с представителями рабочих и сообщает, что зарплата выплачиваться не будет. Деньги обещают только тем, кто перейдет на работу в ООО «К». На следующий день вывозятся инструменты с главного инструментального склада и материалы с материального склада.

Проходит максимум месяц, а предприятия по сути уже нет. После некоторой паузы издается приказ об остановке производства. Вся операция занимает не более пяти месяцев.

Сюжет второй. В ходе внешнего управления или до того выявляется необходимость выделения в отдельные самостоятельные предприятия нескольких наиболее эффективных производств. Материнская компания (предприятие-банкрот) образует две-три дочерние структуры с уставным капиталом, например, 50 млн руб. В начальный момент дочерние структуры — собственность материнской компании, она владеет 100% их акций, которые и будут проданы, если дело дойдет до конкурсного производства.

Чтобы избежать продажи лучшей части собственности предприятия во имя «обогащения» каких-то там кредиторов, принимается решение увеличить уставный капитал вновь созданных дочерних предприятий более чем вдвое, произвести дополнительную эмиссию, после чего дочерние компании обмениваются пакетами акций перекрестно. Все. С этих пор материнская компания, к которой имеют претензии кредиторы, свои лучшие фонды уже не контролирует. Когда позднее она выставляется на конкурсное производство, на продажу идут только неконтрольные пакеты «дочек», которые, естественно, уже никому не нужны. Вся процедура занимает от силы шесть-восемь месяцев.

Заказчики

Кто же сегодня реально «заказывает» банкротства? Становится очевидным, что банкротства в России являются одним из инструментов передела собственности. Банкротства происходят либо в рамках процесса, когда какая-либо коммерческая структура строит свою вертикаль, либо когда власть субъекта федерации пытается усилить финансовую базу для упрочения своего положения. Ведь понятно, например, что контроль власти над градообразующим предприятием дает ей стопроцентную гарантию в достижении политического успеха.

Впрочем, региональные власти далеко не всегда действуют только в собственных интересах. В тех случаях, когда то или иное перераспределение собственности выгодно «строителям» новых вертикально интегрированных структур, они вполне могут найти понимание в регионе.

Как видно, в настоящее время сфера банкротства таит в себе множество неэтичных путей зарабатывания капиталов и сама по себе достаточно криминализована. Существует также проблема предприятий, создаваемых для реализации каких-либо финансовых махинаций. Кроме того, такие предприятия осложняют работу регистрационной палаты, вследствие чего необходима очистка её реестра. Руководство ФКЦБ заявляет также о повсеместных незарегистрированных выпусках ценных бумаг. В первом квартале 2001 г. по этому поводу ликвидировано 6 предприятий, причем, самими же учредителями, т. к. в случае принудительного банкротства им пришлось бы выплатить штрафы, превышающие стоимость предприятий. Также отмечается неправильное оформление документов службами судебных приставов, по поводу чего планируется их серьезная экспертиза. Хотя, по мнению экспертов, при обмене информацией между федеральными органами власти можно обойтись и без служб судебных приставов, дабы не загружать их ненужной работой.

Что делать

Как выйти из сложившейся ситуации? Наиболее быстрый способ — совершенствование законодательства, устранение очевидных дыр и усиление контроля над деятельностью внешних управляющих. С этой целью создана ФСФО, задачами которой являются:

разработка и реализация мероприятий по финансовому оздоровлению и реструктуризации неплатежеспособных организаций;

проведение государственной политики по предупреждению банкротств лиц, осуществляющих в соответствии с гражданским законодательством предпринимательскую деятельность, а также обеспечение условий реализации процедур банкротства;

исполнение полномочий государственного органа по делам о банкротстве и финансовому оздоровлению, а также органа, уполномоченного обеспечивать защиту интересов Российской Федерации при решении вопросов о несостоятельности (банкротстве) организаций;

разработка и реализация мероприятий по обеспечению анализа финансового состояния организаций и контроля за соблюдением ими платежно-расчетной дисциплины.

Кроме того, для оздоровления предприятий, находящихся на грани банкротства, недавно реализован проект, предоставляющий льготный режим реструктурирования долгов, по которому выплаты могут производиться не ежемесячно, а ежеквартально. Однако воспользоваться данной льготой предприятие имеет право только один раз.

Разрабатывается также проект, связанный с ускорением процедуры банкротства, — предприятиям-должникам будет разрешена эмиссия ценных бумаг в размере их задолженности.

Кроме того, в ближайшее время будет подписано соглашение между Фондом федерального имущества и ФКЦБ для усиления контроля за регионами.

Необходимо также изменение законодательства для увеличения дееспособности государства в этом вопросе, а также создание института арбитражных управляющих, не зависящих от сильных экономических и политических субъектов. Силе можно противопоставить только силу. На рынке банкротств должны действовать крупные управляющие компании, отвечающие перед кредиторами своим имуществом. Для таких организаций могут быть установлены определенные критерии. Например, их уставный капитал не должен быть менее 1млн долл., а за свою деятельность они могли бы получать 10-15% от общего объема долгов. Нельзя исключить того, что такие компании могут быть созданы сторонами, заинтересованными в выводе активов из несостоятельных предприятий. Можно лишь надеяться, что их управляющие будут рассматривать свою работу на рынке передела собственности как собственный бизнес и увидят, что создание потоков собственности и управление ими приносит доходы более устойчивые и создает перспективу более долгосрочную, чем обслуживание частных интересов узкого круга лиц. Кроме того, из-за больших размеров уставного капитала таких компаний они всегда будут на виду у государственных органов.