Люди, работавшие под облучением, до сих пор не знают, что с ними.


Ревда. Пожар в медеплавильном цехе Среднеуральского медеплавильного завода, случившийся еще 16 ноября и уничтоживший две транспортерные ленты, каждая по 440 метров, тог-, да вроде бы не представлял особой опасности.


Именно так и мне ответили в пресс-службе, куда звонил на другой день: ничего особенного. Но... Чем дальше уходило событие, тем больше в Ревде возникало о нем слухов, домыслов, пересудов.


Оказывается, при этом пожаре случилось совсем маленькое ЧП — огонь расплавил свинцовые блоки защиты двух приборов для контроля за весом руды, установленные на конвейерах. А за блоками защиты находился цезий-137 — радиоактивное вещество. И если буквально от всех средств массовой информации эта информация «ускользнула» (не по вине журналистов: так, начальник. Ревдинского городского штаба по делам ГО и ЧС В. Шигонцев, к которому обращалась за сведениями местная газета «Городские вести», наотрез отказался от каких-либо комментариев) , то тем же рядовым СУМЗовцам да и участникам тушения пожара платок на роток не набросишь. Так что слухи поползли. По одним выходило, что радиационное заражение превышало ПДК в 800 раз, по другим — аж в 2000.


— Для меня этот пожар, видимо, головная боль надолго, — говорит начальник пожарного отряда завода по обработке цветных металлов А. Карташов. — Два моих человека принимали участие в его тушении. И что? Во-первых, СУМЗ нас не предупредил, что можем иметь дело с радиоактивным веществом, иначе подход был бы совсем другим. Во-вторых, до сих пор не знаю, какую дозу могли «схватить» мои люди. А их обследование не проводилось. Я своими приборами проверил снаряжение, технику — вроде все нормально. Но и должно быть нормально, ведь радиоактивного заражения не было, так как источник не разрушился. А СУМЗ, я считаю, должен был бы организовать и медицинское обследование всех участников ликвидации пожара, и их профилактическое лечение.


— Где-то через 3—4 дня после пожара к нам приезжали из областного центра санэпиднадзора, — рассказывает начальник пожарной части № 82, базирующейся на территории СУМЗа, Е. Винокуров. — Взяли пробы, обследовали одежду, технику - все в норме. Медицинское обследование? Нет, такого не было, даже кровь на анализ не брали...


Словом, основания для слухов действительно есть. Некоторый свет пролил разговор с А. Карташовым. Он уже успел получить копию акта областного ЦСЭН. Так вот, в нем, со ссылкой на радиационный замер специалистов СУМЗа, указывается, что источник «фонил» на 80 миллирентген в час. Честно говоря, и для начальника отряда, и для меня, неспециалиста, эта цифра ничего не говорила. Тогда попытался связаться со специалистами. С одним (не могу назвать его) разговор состоялся. Но... дружелюбный поначалу тон резко сменился на официальный, стоило упомянуть эти 80 миллирентген. «Ничего не могу сказать, кроме того, что о подобных случаях должно сообщаться вплоть до министра по делам ГО и ЧС».


Значит, все-таки дело серьезное, особенно если учесть упорное молчание перед журналистами уже упоминавшегося выше В. Шигонцева? Однако разговор с начальником территориального центра мониторинга, располагающемся в Екатеринбурге, А. Козловым убеждал в обратном:


- Этот случай даже не расценивается как ЧП.


С уральским территориальным управлением технологического и экологического надзора, проводившим расследование, к сожалению, связаться так и не удалось. Зато начальник отдела контроля радиационного фактора областного ЦСЭН И. Тибилов трубку поднял.


- Да, приводя цифру 80 миллирентген, я опирался на данные замера СУМЗа, — говорит Игорь Витальевич. — Это превышение. Но дело не в мощности излучения, а в дозах, которые могли получить люди. Зная источник, зная его мощность, зная, сколько времени тушился пожар, я рассчитал, что полученная людьми доза облучения не превышает нормы. Так что ничего страшного нет.


Расчетам надо доверять, тем более что ведет их лицо официальное. И все-таки, как известно, теория проверяется практикой. А практика в этом случае одна — медицинское обследование людей. Ведь все мы помним Чернобыль, когда на первых порах вредное воздействие катастрофы на людей вообще отрицалось. И людей бросали в пекло без особых мер предосторожности, защиты. Сегодня мы пожинаем плоды этой страусиной политики.


Не надо бы прятать голову в песок и сейчас, даже если мы перестрахуемся. На эти мысли наталкивает не только нежелание говорить о случившемся, противоречия в оценках, но и организационные неурядицы, которые могут действительно привести к беде: и то, что СУМЗ не поставил в известность пожарных о радиационной опасности, и то, что о случившемся сообщил в тот же отдел контроля радиационного фактора облЦСЭН только на другой день, так что сколько там было миллирентген, отдел не замерял. А доверять ведомственным данным, честно говоря, я бы поостерегся: мало ли какие цифры на самом деле высветились на приборе? Вот если бы мне их сразу показали...


Кстати, не успели еще чернила высохнуть после публикации «Уральского рабочего» по выбросу с первоуральского предприятия «Русский хром-1915», где пытались скрыть информацию о загрязнении и вовремя не информировали надзорные органы. Похоже, подобная практика у промышленников становится системой. Или не так?