Понимаю, что задаваться таким вопросом накануне Дня знаний – по меньшей мере непедагогично. Завтра полстраны садится за парту, зачем портить

людям праздник?

С другой стороны, когда, как не в этот день, задуматься об истинной цене образования, его востребованности в житейских реалиях. Не о школе речь – она лишь первая ступенька, которую способен одолеть любой малолетний гражданин, если медицина в принципе не признала его необучаемым.

Другое дело, что и эта ступенька, когда-то одна из самых надежных в мире, сильно расшаталась в последние годы, а прорабы из минобраза все никак не подберут нужный инструмент, чтобы ее укрепить. Все реформы привели к тому, что наши школяры по уровню подготовки сильно сдали, скатившись с первых позиций в мировом рейтинге во вторую половину списка. Блестящие победы на международных олимпиадах по физике и информатике, которые еще случается одерживать юным россиянам, скорее исключение, чем правило. Правилом становится другое: российских олимпийцев-интеллектуалов быстро прибирают к рукам иностранные фирмы.

Недавнее заявление в Хабаровске министра образования Андрея Фурсен-ко, что надо адресно вкладывать бюджетные деньги в одаренных детей, ничего нового не содержит. Что, собственно, мешает сделать это сейчас? Впрочем, рассуждения министра касались в большей степени высшей школы, которая по существу превратилась в огромную фабрику по производству вузовских дипломов. «Пять лет подряд в российские вузы поступает больше людей, чем заканчивает школы!» – ужасается министр.

В принципе не так уж плохо, если Россия превратится в страну всеобщего высшего образования: большинство обладателей вузовских дипломов за пять лет кой-какие знания все же приобретают. (Те, кто банально покупает корочки, не в счет.) Проблема в том, что обогащенный образованием интеллект зачастую остается невостребованным или используется не по прямому назначению.

Практически вхолостую «молотят» педагогические вузы, хотя в школах катастрофически не хватает педагогов. Свежий пример. В Нижнем Тагиле свободно 350 вакансий в школах, а выпускники местной социально-педагогической академии (так сейчас именуется бывший пединститут) не спешат их занять. Из прошлогоднего выпуска лишь единицы дипломированных педагогов работают на ниве образования.

Одиннадцать новоиспеченных учителей, окончивших нынче Свердловский педагогический университет, ждали к началу учебного года и в управлении образования Каменска-Уральского, но ни один из «целевиков» так и не явился к месту работы.

Примерно та же самая картина и в медицинских вузах. Отчего так происходит, понятно и младенцу: не хотят молодые врачи и учителя работать за нищенскую зарплату. И, засунув диплом подальше, подаются чаще всего в торговлю, где достаточно природной смекалки, чтобы обеспечить сносную жизнь. С моей знакомой, которая второй год торгует обувью на Красногорском рынке, опросили из интереса ее товарок по торговому ряду. Результат мини-исследования впечатлил: в числе четырнадцати реализаторов оказались медсестра, инженерша, библиотекарша, учительница, две воспитательницы детского сада. Этот перечень чуть ли не один к одному повторяет список предложений, распространяемый местным центром занятости.

Впрочем, есть в этом списке профессии, которые, может быть, не требуют университетской подготовки, зато предполагают наличие специальных знаний: каменщики, сварщики, монтажники и т.д. Кадровики, отбивая атаки «дипломированных» менеджеров, юристов и экономистов, готовы на руках носить

перспективного выпускника ПТУ. В Ка-менске-Уральском все остановки обклеены объявлениями: некая строительная фирма из Екатеринбурга обещает квалифицированным каменщикам зарплату не ниже 20 тысяч рублей, оплату съемного жилья и компенсацию транспортных расходов. Каменцы и сами спохватились: отдел по труду городской администрации взялся патронировать подготовку нужных городу специалистов.

Самые дальновидные работодатели выращивают для себя персонал, можно сказать, с младых ногтей. На территории Синарского трубного завода, например, действует единственный в отрасли школьный завод, где проходят обкатку будущие рабочие кадры. Заводские стипендиаты получают инженерную подготовку в УГТУ-УПИ. Общий образовательный уровень персонала сегодня лишь самую малость не дотягивает до степени бакалавриата. Устроиться на это предприятие каменцы считают большой удачей, поскольку прием туда практически закрыт. А устроившись, тут же стараются встроиться в систему повышения квалификации, ибо всякое новое знание и умение поощряется материально.

Трубники не открыли Америку, решив, что самое выгодное вложение капитала – в человека, его образование. Странно, что во многих, даже солидных фирмах, исповедуют другой принцип: мы тебе дали зарплату, а в профессии совершенствуйся самостоятельно. Как это может сделать, к примеру, тот же врач, если большинство курсов по повышению квалификации – платные?

Известный в Каменске-Уральском врач-невропатолог Людмила Андреева тратила свои невеликие отпускные, чтобы съездить в столицу, поучиться у знаменитого профессора – и создала-таки в городе уникальный центр лечения детского церебрального паралича. Но каких моральных и материальных трат ей это стоило! Может, поэтому Людмила Алексеевна и ушла столь рано из жизни, не реализовав до конца свои планы.

Представляю, как бы покоробила Людмилу Андрееву газетная заметка, в которой анализируются причины трагедии в Охотском море. Комиссия выяснила, что отечественное оборудование не смогли задействовать для спасения батискафа только потому, что главный специалист... не умел им пользоваться! И вообще по своему образованию не имеет никакого отношения к технике, зато по блату съездил за счет министерства обороны на стажировку за границу.

Такая абсурдная ситуация возможна в стране, где фальшивый диплом порой ценится выше, чем настоящие знания и подлинный профессионализм.