1 сентября учебный год в Свердловской области начался для 434,1 тысячи учеников и 33,9 тысячи учителей, — эти цифры сообщил вчера на пресс-конференции министр общего и профессионального образования области Валерий Нестеров.

1100 ребятишек школьного возраста за парты не село. Пропускают занятия дети по разным причинам, скажем, часть еще находится в отпусках вместе с родителями. Однако большинство прогульщиков, по выражению В. Нестерова, — это жертвы взрослых, точнее, родительской безответственности или беспечности, так называемые беспризорные и безнадзорные дети. Есть и такие, что не ходят в школу по столь уважительной причине как беременность, или находятся под следствием.

Неучей могло быть и больше, скажем, 1 сентября прошлого года не явились в школу 1600 детей. Усилиями педагогов, милиционеров, органов социальной защиты к концу учебного года число ребят, не посещающих уроки, сократилось до восьмисот. Нынче же, в течение августа, органам управления образованием удалось решить проблему, бывшую для шестидесяти детей серьезным препятствием на пути в школу: в семьях просто-напросто не было денег, чтобы ребенка элементарно одеть-обуть и купить ему тетрадки.

Да, масштаб проблем у уральских родителей разный. Если в глубинке дошколята порой сидят в одиночестве дома, поскольку семье трудно наскрести двести-триста рублей в месяц на оплату детского сада, то в крупных городах области и сумма может быть на порядок, а то и два крупнее, ведь здесь уже давно записываются в очередь на путевку в садик, едва выписавшись из роддома. Скажем, только в Екатеринбурге 8 тысяч очередников — как в самые плодовитые советские годы! Удивляться тут нечему: в Свердловской области из 1700 детсадов, принадлежавших некогда различным ведомствам, после приватизации предприятий было передано муниципалитетам лишь 290. Остальные были перестроены под жилье, превратились в офисы.

Разумеется, дефицит мест в дошкольных учреждениях породил другую проблему — незаконных поборов, впрочем, в не меньшей степени актуальную и для родителей школьников, и уж тем более абитуриентов. Борьба с этим злом, по словам министра, ведется, и есть факты наказания руководителей образовательных учреждений, уличенных в неприкрытом вымогательстве. Так, к примеру, была освобождена от должности директор Екатеринбургского педколледжа № 4.

Беда в том, говорит В. Нестеров, что в министерство информация о злоупотреблениях чаще всего поступает отнюдь не от родителей, которые ропщут и все же делают требуемые «презенты» учебному заведению. А потому поймать таких руководителей за руку и привлечь к ответственности очень сложно. Дело в том, что школы, согласно законодательству, вправе привлекать небюджетные средства, в том числе и добровольные пожертвования (кстати, в этом году школы области получили от родителей, спонсоров и попечителей 44 миллиона рублей). Но такие деньги должны быть соответствующим образом оприходованы. И как считает министр, родительские и попечительские советы должны следить за тем, чтобы помощь действительно оказывалась добровольно — теми, чье финансовое состояние позволяет это делать безболезненно, — а не превращалась в «выкручивание рук».

Вообще-то родительской общественности стоит контролировать не только «добровольность», но и объем оказываемых школой платных услуг: чтобы дети не испытывали элементарной физиологической перегрузки. Зачастую сами папы и мамы предъявляют слишком амбициозные требования к учебному процессу, которые, впрочем, образовательные учреждения с удовольствием удовлетворяют за плату: спрос на образование нынче высок как никогда.

Правда, по мнению министра, обилие платных образовательных услуг и негосударственных учебных заведений себя не оправдывает с точки зрения качества: сегодня основная масса выпускников школ, в том числе и сельских, поступает в вузы, однако это отнюдь не говорит о высоком качестве школьного образования. Как, впрочем, и высшего: ведь по-настоящему квалифицированных преподавателей не стало больше, и лабораторная база вузов увеличилась явно не пропорционально числу студентов.

А вот в самой системе образования, несмотря на перепроизводство дипломированных специалистов, сохраняется кадровая проблема. Хотя в этом году в школы области прибыло 312 молодых специалистов, на 1 сентября все-таки оставалось 666 вакансий. Требуются преподаватели практически всех предметов — от информатики до физкультуры. Хуже всего, конечно, с «иностранцами» в сельских школах. Хотя, по мнению министра, это в основном недочет в работе местных властей: людей надо искать и создавать им условия. А у нас порой просто пропадают бюджетные места в вузах, предоставляемые муниципалитетам для целевого набора, ну а потом нередко «теряются» и сами целевики.

Кстати сказать, уверен Валерий Вениаминович, учитель на селе — совсем не такой несчастный человек, каким его представляют. Это один из самых высокооплачиваемых работников — случается, даже единственный, кто вообще получает в деревне деньги. И с учетом подсобного хозяйства живет порой лучше городского коллеги. Что касается обеспокоившей сельских педагогов возможной отмены 25-процентной надбавки, с этим пока ясности нет: в числе других отмененных новым федеральным законом льгот, она передана на усмотрение субъектов Федерации. Сейчас предстоит внести изменения в областное законодательство, предусмотрев порядок выплат и изыскав необходимые средства.

Как известно, уже в этом году оплата труда работников образования осуществляется в основном из регионального бюджета: муниципальные образования получают на это субвенции. В 2005 году по такой схеме будут получать средства все территории Свердловской области, в том числе и те 13 муниципальных образований, которые нынче платили учителям из своих доходов. Означает ли это, что педагоги будут получать зарплату хотя бы без задержек? Хорошо бы, хотя и не гарантировано.