Зачем кэптивные банки из других регионов открывают свои подразделения в Екатеринбурге?

Насыщенность конкурентной среды в банковском секторе уральской экономики очевидна даже для самых неискушенных наблюдателей. Здесь присутствуют и активно работают банки самого разного уровня, специализации и реализуются самые различные стратегии привлечения клиентов. Здесь любой из освоенных в России банковских продуктов представлен в десятках вариаций, и при этом действуют едва ли не самые высокие в стране ставки по средствам, привлекаемым на депозиты. Даже среди местных банков отсутствует единый ярко выраженный лидер, а с учетом активных действий на рынке подразделений крупнейших банков федерального уровня, таких как Сбербанк, Внешторгбанк, Альфа-банк, Банк Москвы и многие другие, структура конкуренции становится еще более сложной.

Занять сколько-нибудь значительную нишу на уральском рынке в этих условиях непросто даже для очень качественного и эффективного банка. И тем не менее филиалы все новых и новых банков из других регионов продолжают открываться в Уральском регионе, главным образом в Екатеринбурге.

С одной стороны, в городе появляется все больше филиалов крупных банков — межрегиональных, федеральных и даже банков международного уровня. Причиной их выхода на рынок может быть, как отмечает директор уральского филиала ИК «Аккорд-Инвест» Константин Селянин, стремление избавиться от избыточной ликвидности и найти новых клиентов. В наибольшей степени такое стремление может быть приписано иностранным банкам. Другую распространенную причину включения Екатеринбурга в филиальную сеть крупных банков называет председатель правления Уральского банковского союза Валентина Муранова: «Банки из соседних регионов открывают представительства и дополнительные офисы в Екатеринбурге в основном с целью анализа рынка. Ни один из них пока не предложил такого продукта, который имел бы явные конкурентные преимущества перед местными кредитными организациями. Обычно они просто обозначают свое присутствие в регионе».

С другой стороны, крупными банками дело не исчерпывается. Только в августе 2006 года в Екатеринбурге открыли свои подразделения сразу два иногородних региональных банка: КБ «Агропромкредит» и ОАО «Тюменьэнергобанк». Мотивы и намерения таких организаций более сложны и заслуживают отдельного рассмотрения.

Банк одного клиента

Как правило, региональные банки, входящие на уральский рынок, декларируют стремление конкурировать в наиболее перспективных его сегментах: розничный бизнес, обслуживание местных корпораций и т. д. Но часто невооруженным глазом видно, насколько далеки эти декларации от реальности: «ОАО «Тюменьэнергобанк» открыло свой офис в промышленной зоне города. Понятно, что этот банк не ориентирован на работу с обычными клиентами, ведь они вряд ли поедут практически на окраину города в неизвестный банк», — говорит Валентина Муранова. На сегодня этот филиал, обслуживаемый всего 9 сотрудниками, едва ли может быть орудием эффективной конкуренции.

Открытию таких филиалов сложно приписать и статусные мотивы, ведь тогда представительства иногородних банков открывались бы в пределах делового центра Екатеринбурга.

В качестве наиболее вероятной причины специалисты называют необходимость обслуживать операции единственного крупного клиента таких банков, который обычно к тому же связан с собственниками этого банка. А это означает, что такие иногородние банки явно или неявно являются кэптивными. Если бизнес их основного клиента распространяется на Екатеринбург, то клиент может просто приказать им открыть филиал в этом городе, что он обычно и делает. «Еще одна категория иногородних банков — это мелкие региональные банки, которые приходят вслед за своими крупными клиентами. Они открывают допофисы практически для обслуживания одного крупного клиента», — отмечает Константин Селянин. «Действительно, иногда банки «приходят» за одним клиентом», — соглашается с ним Валентина Муранова.

Конечно, являясь, по сути, казначействами определенных компаний, кэптивные банки стремятся «подработать», привлекая клиентов со стороны. Но у них это редко получается хорошо, даже при меньшем числе потенциальных конкурентов, чем в Екатеринбурге. Причин тому несколько, но все они связаны с тем обстоятельством, что кэптивные банки не имеют своих собственных интересов, все они создавались с единственной целью — привлечь средства в определенную компанию или группу компаний. Как правило, предприятия этой группы компаний и являются основным получателем заемных средств от кэптивного банка, так что его кредитный портфель оказывается недиверсифицированным. Поэтому вложения в кэптивные банки, например те же депозиты, отличаются повышенной степенью риска: способность банка платить по своим обязательствам жестко привязана к финансовому благополучию определенной компании. Хуже того, кэптивный банк при необходимости готов будет направить средства, полученные от сторонних клиентов, на латание финансовых дыр «своей корпорации». «В любом случае люди понимают, что опасно хранить деньги в кэптивном банке, поскольку он, так или иначе, будет выполнять волю этой компании, и в любой момент ресурсы могут быть использованы ради ее интересов», — говорит заместитель главного управляющего директора Альфа-банка Олег Туманов.

В нормальной рыночной ситуации повышение риска компенсируется повышением доходности операции или снижением ее стоимости. Но ситуация с кэптивными банками противоположна нормальной — они в целом менее эффективны, чем самостоятельные кредитные учреждения (если считать, что эффективность банковских операций обратно пропорциональна разности между стоимостью денег на выходе из банка и их стоимостью на входе). Грубо говоря, банк работает тем менее эффективно, чем больше маржа, которую он оставляет себе за услуги финансового посредничества, чем больше разница ставки по вкладу и ставки по кредиту. Успешный рыночный банк в таком случае довольствуется разницей в 1—2 процентных пункта, с лихвой компенсируя умеренную прибыльность своих операций их массовостью. В случае кэптивных (или менее эффективных рыночных) банков эта разница может достигать 10 процентных пунктов.

Кэптивный банк по своей природе не может быть активным участником рынка кредитов, потому что он привлекает деньги для «своей» компании. Предоставление кредитов сторонним лицам и организациям для него возможно лишь на тех условиях, на которых сама компания, которой принадлежит банк, прокредитовала бы их из своих собственных средств. Ясно, что такое кредитование возможно только по высоким ставкам и, будучи, по сути, разовой операцией, должно обладать высокой прибыльностью. Что касается депозитов, то кэптивный банк направит их главным образом на развитие бизнеса своего основного корпоративного клиента, причем будет кредитовать его на выгодных для клиента условиях и получит с этих операций лишь такую прибыль, какую клиент сочтет возможным ему заплатить.

В этой ситуации неудивительно, что, получая на своих операциях достаточно высокую маржу, кэптивные банки остаются не слишком прибыльными предприятиями, поскольку большая часть этой маржи перераспределяется в пользу их основного клиента. Неэффективность кэптивных банков зачастую обусловлена не только их предназначением, но и низким уровнем менеджмента. «В кэптивный банк сложно привлечь квалифицированные кадры, поскольку им неинтересно работать в казначействе», — отмечает Олег Туманов. Но даже если ключевые посты в кэптивном банке занимают профессионалы, то они будут вынуждены реализовывать директивы и стратегические установки своих собственников, а по совместительству основных клиентов, которые обычно являются профессионалами совсем не в финансовом менеджменте, а в производстве, торговле и т. д. Так что умения этих специалистов, даже если они соглашаются работать в кэптивном банке, будут использованы лишь в незначительной степени.

Динозавры российской банковской системы

Всего 5—6 лет тому назад большинство российских банков были кэптивными, что соответствовало неразвитости средств цивилизованного привлечения капитала и финансовых услуг в эпоху «дикого» капитализма. Однако, по мнению большинства экспертов, движение российской экономики к цивилизованному рынку неизбежно выразится в поглощении или вытеснении с рынка почти всех таких банков. Эксперты прогнозируют сокращение числа российских банков не менее чем вдвое в перспективе нескольких ближайших лет. Нет никаких сомнений в том, что это сокращение произойдет в основном за счет кэптивных банков. В цивилизованных странах сегодня кэптивный банк — единичное явление, экзотика, которая оправданна лишь для таких мировых гигантов, как General Electric. В России также есть компании, для которых поддержка своих «внутренних» банков объективно имеет некоторый смысл. Но такие компании можно пересчитать по пальцам одной руки.

В целом же установка «все у нас должно быть свое, в том числе и финансовые услуги» в современных условиях отдает дремучим провинциализмом. Сегодня выигрывают, вообще говоря, те компании, которые концентрируют усилия на своих ключевых компетенциях, предоставляя профессионалам улаживать финансовые и прочие технологические нюансы.

Поэтому рано или поздно кэптивный банк становится обузой даже для своих хозяев-клиентов.

Следует признать, что сегодня большинство российских банков интегрировано в более масштабные финансово-промышленные структуры. Но нужно отличать кэптивность от процессов интеграции бизнеса. Банк является кэптивным не тогда, когда он принадлежит определенному инвестору, а тогда, когда этот инвестор является в то же время и основным потребителем его услуг. Независимый банк — это необязательно банк, контролируемый собственным менеджментом (такие банки, как и кэптивные, сегодня в определенной мере являются анахронизмом), это банк, ориентированный на условия и запросы свободного рынка, на массовое привлечение клиентов со стороны.

Недостаток капитализации российской банковской системы, перспективы экспансии иностранных банков и необходимость дальнейшего укрупнения российских банков — это необходимость, которая на сегодня остается в силе как для кэптивных, так и для мелких и средних рыночных банков, вынуждая их искать стратегического инвестора или партнера или же готовить свой бизнес к полной продаже. Но вот шансы завершить эти поиски удачно — весьма различны для кэптивных и для независимых банков. «Львиная доля российских банков — кэптивные банки. Они напрямую или косвенно принадлежат индустриальным группам и исторически работают на своего основного клиента. Найти для них покупателя или партнера почти нереально. По экономике они никому не нужны, потому что основные финансовые потоки у них идут от главного собственника», — говорит генеральный директор и партнер российского офиса консалтинговой компании Accenture Александр Горин. Выделяя группу интересных для западных партнеров финансовых структур, Александр Горин говорит, что «это банки, созданные владельцами для обслуживания открытого рынка. Таких банков мало, но у них очень интересное будущее. Они становятся отличной целью для покупки со стороны крупных игроков. Но смысл покупать их есть только в том случае, если они создали сеть. Поэтому у них основная цель — «набивать» сеть, открывать или покупать как можно больше филиалов. Ну а дальше два пути: либо продаться, либо самому кого-то поглощать».

Таким образом, возможно и еще одно объяснение действий таких банков, как КБ «Агропромкредит» и ОАО «Тюменьэнергобанк»: открывая заведомо неконкурентоспособные филиалы в Екатеринбурге, они хотели бы «пустить пыль в глаза» потенциальным инвесторам, создав впечатление развитой филиальной сети в масштабах всей страны, активно продающей услуги, ориентированной на внешний рынок.

Если это предположение верно, то едва ли такая имитация будет успешной, по отмеченным выше причинам.

Вывод

Итак, эксперты сходятся во мнении, что открытые в Екатеринбурге филиалы кэптивных банков являются своеобразным «фантомным явлением» на региональном финансовом рынке: они не могут конкурировать с уже присутствующими на рынке банками, не могут претендовать на сколько-нибудь значительную местную клиентуру.

Расширение их филиальной сети на Екатеринбург может поэтому иметь лишь два возможных объяснения: необходимость обслуживания бизнес-интересов своего основного и практически единственного клиента или соображения, связанные с «предпродажной подготовкой» кэптивного банка. Отметим, что одно из этих объяснений в принципе не исключает другое.