Вступивший в законную силу новый Уголовно-процессуальный кодекс осложняет работу не только правоохранительным органам и судам, но и военной прокуратуре. Более того, став несколько гуманнее, УПК помогает дезертирам уйти от уголовной ответственности.

О полезности нового Уголовно-процессуального кодекса, подписанного президентом и вступившего в силу 1 июля, можно спорить сколь угодно долго. С одной стороны, законодатели максимально приблизили нормативную базу к общемировой практике. Теперь всем следственным органам вменяется в обязанность первые допросы проводить в присутствие адвоката, арест и прочие следственные действия должны быть санкционированы только судом. Соблюдение этих условий гарантирует неплохую защиту от произвола следственных и надзорных органов. С другой же стороны, новый УПК создает немалые трудности в проведении органами военной прокуратуры следственных действий в отношении солдат-дезертиров. Именно в этом, по мнению как прокурорских работников, так и самих военных, сложилась тупиковая ситуация. Дезертирство формально считается преступлением, и если вина солдата, оставившего часть, доказана, последний подлежит уголовному наказанию. Расследованием этих преступлений и занимается военная прокуратура, которая до последнего времени была завалена подобными уголовными делами. Некоторые из них до последнего времени вполне могли дойти до суда, однако новый кодекс внес свои коррективы. Дело в том, что сейчас прокуратура лишилась возможности решать вопрос об аресте дезертира, это входит исключительно в компетенцию суда. При этом суд не дает санкцию на арест в отсутствие подозреваемого. Поскольку российские вооруженные силы комплектуются по экстерриториальному принципу, то этот нюанс является решающим. Кстати, этот принцип своим недавним заявлением подтвердил президент Путин. Дело в том, что призывник из Москвы может служить во Владивостоке, а екатеринбуржец - в Калининграде. Случись каждому сбежать из армии и добраться домой, оба из них с большой вероятностью сумеют избежать как дальнейшего прохождения службы, так и уголовной ответственности. Военным или приходится самостоятельно искать дезертира (так обычно делалось и делается в армии, когда офицеры своими силами ловя^ беглецов), или ждать, когда беглец явится с повинной. Кстати, в случае обнаружения привезти его будет сложно, так как, не будучи арестованным по решению суда, человек является свободным. И этот нюанс новый УПК не регламентирует. Кроме того, сокращены сроки дознания, что в армейских условиях приводит к ошибкам следствия. Так, военные дознавате-ли, большинство из которых не являются юристами, в течение трех суток должны провести расследование и представить его в прокуратуру. В результате такое расследование, проведенное непрофессионалом, «-развалит» любой подготовленный адвокат.

Однако главная опасность заключается в том, что, избегая наказания, дезертиры подают пример своим сослуживцам. Именно таким образом создается атмосфера безнаказанности, что приводит к потере дисциплинированности и не лучшим образом сказывается на боеготовности войск. В силу различных обстоятельств войсковые части оставляют как молодые солдаты, так и отслужившие больше полутора лет «деды». Командиры и военные психологи корень зла видят в физической и психологической неподготовленности молодежи к военной службе. При этом не исключены и критические ситуации, когда жизни солдата действительно угрожает опасность. Однако так или иначе, проблема дезертирства стала бичом для Вооруженных сил. При этом возникает вопрос: быть может, дело не в законе, а в самой армии с ее принципом принудительного призыва?